«Я хотел бы провести грань между двумя очень разными явлениями, одному из них семилетний мальчик невольно придумал забавное название. Как-то вечером ему пришлось молиться вместе с матерью, и он вдруг попросил её: «Если мы закончили молитвиться, давай немного помолимся». Ребёнок сердцем почувствовал разницу между этими действиями: «молитвиться» – значило вычитывать определенное количество молитв, выбранных его мамой, как подходящие для ребенка и угодные Богу, он же сам хотел поговорить с Богом, рассказать Ему что-то, что было у него в душе и на сердце, как если бы он говорил с другом, а не писал официальное воззвание. Это очень важно различать. Проблема в том, что чем более церковную жизнь мы ведем, тем больше мы привыкаем «молитвиться» и тем меньше замечаем разницу между вычитыванием молитв и словами, идущими из глубины души, от сердца. Взывать от сердца трудно, потому что для этого необходимы две вещи: неутолимая жажда Бога, к Которому всегда можно обратиться, и сердце, искренне желающее помолиться Господу».