Жили-были три сестры. Одна была ленивой-преленивой. Вторая – злой-презлой. А третья и умница, и красавица, и рукодельница, — любо-дорого смотреть. Однажды утром остановилась телега у их ворот. Сёстры вышли посмотреть, кто приехал. На телеге сидела незнакомая пожилая женщина. — Кто ты? — спросили они. — Я – Судьба. Пришло время выходить вам замуж. Посадила их Судьба на телегу и повезла замуж выдавать. Заехали они в первую деревню. Видят, в поле парень пашет и в руках у него любое дело спорится. Если нужно что-нибудь починить или построить — все к нему бегут. — Вот этот – твой, — говорит Судьба первой из сестёр. Высадили сестру и поехали дальше. Заехали в следующую деревню. Там парень живёт такой, что никому в помощи не откажет. Добр ко всем. Нарадоваться на него народ не может, такой молодец. — Вот этот – твой, — говорит Судьба второй из сестёр. Высадили сестру и поехали дальше. Заехали в третью деревню. У последнего дома, в грязи, у самой старой развалюхи, лежал пьяный. Остановила Судьба телегу и говорит: — Этот – твой. — Да на кой он мне?! — взмолилась третья сестра. — Я же вот и добрая, и хорошая, и рукодельница. А ты мне такого жениха даёшь! Вон сёстрам каких нашла – что, другого для меня нет? — Другие есть, — ответила Судьба и, вздохнув, добавила — Но Господь тебе даёт этого, потому что без тебя пропадёт!

Решив идти в монашество, я стал к этому готовиться и делал все ошибки, какие только можно было сделать: постился до полусмерти, молился до того, что дома всех сводил с ума, и так далее. Обыкновенно так и бывает, что все в доме делаются святыми, как только кто-нибудь захочет карабкаться на небо, потому что все должны терпеть, смиряться, всё выносить от "подвижника". Помню, как-то я молился у себя в комнате в самом возвышенном духовном настроении. В это время бабушка отворила дверь и сказала: — Иди чистить морковку! Я вскочил на ноги и ответил: — Бабушка, ты разве не видишь, что я молюсь? А она произнесла: — Я думала, что молиться – это значит быть в общении с Богом и учиться любить других. Вот тебе морковка и нож. Митрополит Антоний Сурожский

Почитай отца твоего и матерь твою, потому что твой путь от рождения и до сего дня обеспечен усилиями родителей и их страданиями. Они тебя примут, когда все отвергнут. И когда все будут бросать в тебя камни, мать твоя бросит полевые цветы. Отец принимает тебя, хотя знает все недостатки твои. А друзья же твои тебя отвергнут, даже если им известны только добродетели твои. Знай, что нежность, с которой принимают тебя твои родители, принадлежит Господу, принимающему Своё творение как детей Своих. Так же, как шпора заставляет коня бежать быстрее, так же и твоя вина перед родителями заставляет их еще более заботиться о тебе.

Выходишь утром из избы – всё белое, снега выше крыши. Деревья гнутся, кругом сугробы, всё заметено. Народ ходит в валенках и тулупах, под звон колокольчиков мчатся тройки. Мороз трещит, щеки жжёт, но терпимо. Мороз сильный, но не такой как в Сибири – там сибирские морозы. Нередки русской зимой метели и вьюги. А главное, вокруг белым-бело, чисто – не видать ни грязи, ни мусора – всё скрыто под снегом. Даже ночью под луной и звёздами – светло, поэтому и на душе становится и светло, и чисто.

«В жизни нам даются суровые уроки. Но после этих уроков жизнь становится другой. Невозможно быть тем же, кем ты был, когда хоть на мгновение вышел за пределы привычного, оказался на пороге иного бытия: ценность жизни – познаётся на грани смерти, ценность света – после ночной тьмы, ценность любого Божьего дара – после его лишения». Священник Валерий Духанин.

«Здешняя жизнь дана для удовлетворения высших потребностей человека, духовных, для приготовления к вечности, для борьбы со злом и победы над ним, для воспитания в себе всякой добродетели и для укрепления союза с Богом, для торжества над тлением греховным, для стяжания венца нетленного чрез любовь и верность к Творцу всеблагому, чрез исполнение Его заповедей».